World War News

7 мая 2025 года Индия и Пакистан вновь оказались на грани открытой войны: индийские удары по объектам в Пенджабе стали самым дерзким вторжением за полвека, а Исламабад заявил о пяти сбитых индийских самолетах и применении ракет за пределами спорных территорий. Независимых подтверждений этим потерям нет, что оставляет обеим сторонам пространство для манёвра – от деэскалации до эскалации. Формальным поводом для кризиса стала резня в Пахалгаме, где боевики убивали немусульман, но истинные причины кроются в накопленном раздражении Дели по поводу пакистанской стратегии «тысячи порезов», позволявшей Исламабаду десятилетиями вести прокси-войну в Кашмире.

Сегодня Индия, опираясь на экономический рост и военную модернизацию, впервые за долгое время демонстрирует готовность к затяжному конфликту, а не к точечным ответам. Пакистан, балансируя на грани экономического краха, вынужден делать ставку на эскалацию и ядерное сдерживание, надеясь вызвать международное вмешательство. Индийская стратегия теперь – «длинная война»: оборонный бюджет втрое выше пакистанского, демография и экономика на стороне Дели. Пакистан компенсирует дисбаланс доктриной первого ядерного удара и поддержкой Китая, который превратил Исламабад в стратегический актив через инфраструктурные инвестиции и военные поставки.

На фоне эскалации становится очевидно: Соединённые Штаты больше не играют роль внешнего арбитра в регионе. Вашингтон ограничивается заявлениями о необходимости сдержанности и не стремится вмешиваться напрямую, предоставляя региональным игрокам возможность самостоятельно определять ход событий. ООН в этой ситуации практически не влияет на ход конфликта: Совбез ограничивается формальными заявлениями, не способными изменить баланс сил. Россия, предлагая посредничество, лавирует между стратегическими интересами Индии и желанием укрепить связи с исламским миром, в том числе с Пакистаном. Российские мусульмане традиционно сочувствуют пакистанской позиции по Кашмиру, но их взгляды остаются скорее фоном для внутренней дискуссии и вряд ли станут определяющим фактором для внешней политики Москвы.

Экономические последствия конфликта уже отражаются на всей Азии: приостановка Договора о водах Инда ударила по миллионам пакистанских фермеров, а закрытие воздушного пространства резко увеличило издержки для авиаперевозчиков и замедлило логистику в регионе. Но куда более разрушительным может стать эффект для мировых рынков: Индия – одна из ключевых фабрик планеты, её роль в глобальных цепочках поставок сравнима с Китаем. Любая эскалация приведёт к сбоям в производстве электроники, фармацевтики, текстиля, сельхозпродукции и IT-услуг, вызовет рост цен и дефицит на мировом рынке, а также спровоцирует волну инфляции и новую рецессию. Финансовые рынки уже реагируют падением индексов и бегством капитала из развивающихся стран. В случае затяжного противостояния Азия рискует столкнуться с масштабным экономическим кризисом, последствия которого почувствуют и развитые экономики.

Конфликт между Индией и Пакистаном стал ещё одной серьёзной угрозой для мировой экономики. Большая перезагрузка глобального порядка, похоже, уже неостановима: вопрос лишь в том, какой из региональных конфликтов первым приведёт к обрушению прежней мировой системы. Сценарий, который ещё недавно казался управляемым, сегодня становится детонатором для цепной реакции, способной изменить экономическую и политическую архитектуру XXI века.

БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР | Подписаться