Кремлёвский безБашенник – > 235
orig date 2023-07-12 14:08:01
17:21 12-07-2023
Forwarded from Юрий Долгорукий
Проблема всех без исключения исследований, подобных тому, что провели Russian field – в том, что во-первых юмор – это слишком обширное понятие, а любой предмет исследования требует тщательной детализации, а во-вторых – полученные данные нельзя интерпретировать однозначно.
Ознакомившись с самим исследованием, я, например, не смог определить для себя, что именно вкладывается в слово “шутить”. Потому что сюда можно включить самые разные вещи – короткая реплика, анекдот как жанр, мем. А это очень важно, потому что от этого напрямую зависит такое понятие как публичность юмора. Что значит шутить публично? Отпустить реплику в очереди (или в комментариях к чужому посту)? Запостить мем у себя на стене в социальной сети? Рассказать анекдот в компании (в домовом чате)? А насколько большой она должна быть? И уже от самого контекста, ситуации, зависит и мотивация человека делать или не делать что-то. Авторы исследования делают упор на Интернет, но тогда и исследование надо сразу позиционировать как “что позволительно в сетевом юморе?”. И, конечно, принимать во внимание, что ситуация в сети никак не отражает ситуацию с юмором в целом.
Лично мне “проводимая в последние годы жесткая политика государства по отношению к критике власти” в качестве объяснения того, почему люди не шутят о политике публично, кажется утверждением возможным, но слишком узким, сильно преувеличенным и точно не отражающим в полной мере настроение общественности. По моим собственным наблюдениям всплеск автоцензуры в сетевой коммуникации возник вместе с расколом в общественном мнении в феврале 2022 года, когда страна осязаемо разделилась на два лагеря. В одном постились и каялись, замаливая “грех русскости”, в другом с недоумением смотрели на первых. Как-то автоматически получилось, что первых отнесли к оппозиции, а вторых к сторонникам власти, хотя это совершенно не отражает всю широту спектра. Так или иначе, эмоциональный накал был настолько сильным, что уже очень скоро многие сознательно отказались обсуждать данную тему с теми, кто, как уже заранее понятно, точку зрения по вопросу не разделяет – это было необходимо, чтобы сохранить человеческие отношения (порой не только между коллегами или друзьями, но даже между супругами, а также детьми и родителями). Из тех же соображений многие не постят шутки в общий доступ, поскольку если у вас в друзьях 400-500 человек (среднее количество для не слишком активного пользователя), то кто-то из них непременно может оказаться обиженным, так что лучше не рисковать лишний раз. Разумеется, в таком случае шутки на данную тему уходят из публичной плоскости, вот только жесткая политика государства тут совершенно не при чем. Вижу подспудное желание авторов исследования провести параллели с исторической эпохой “посадок за анекдот”, но советую этим не соблазняться – при всех кажущихся сходствах мы от этой эпохи сейчас, к счастью, весьма далеки. Кроме того, понятие публичности в современной информационной эпохе вообще довольно субъективно – непонятно, включать ли в него просто широкий круг знакомых или же предусматривать ситуацию, когда свидетелями пошученной шутки непременно могут стать надзорные органы?
Ваш Юрий Долгорукий
