Я не сочувствую ни арабам, ни евреям. Я сочувствую…

Я не сочувствую ни арабам, ни евреям. Я сочувствую несчастным людям, по которым катком покатились зверства обеих сторон. Что я вижу применительно к Украине, Израилю, Палестине? Я вижу, что там, где нет Христа – возможно всё. Титул террориста я ношу давно – им меня мой противник окрестил почти сразу, как только мы выступили против бандеровской хунты. Выпестовав Азов, С-14 и прочих нацистских ублюдков, героизируя дивизию СС Галичина – террористическое государство по иронии судьбы всех, кто выступил против него, решило поименовать террористами, чтобы придать благородства своей политике. Но террорист Ходаковский даже в бытовой речи не употребляет унизительных для украинцев наименований, которые прочно вошли в обиход в последнее время.

А как же Мариуполь? Как же Бахмут? Вы разрушили их войной, – скажет кто-то, – со всеми сопутствующими потерями… Да, разрушили. Потому что война. Война определяет последствия, но человек в войне определяет себя сам. Если ты не убивал пленных, не добивал раненого врага, а оказывал ему помощь, если ты делал всё, чтобы гражданское население не становилось заложником войны, и создавал коридоры для эвакуации; если ты молил Бога, чтобы жители, спасающиеся в подвале многоэтажки, пока ты штурмуешь их дом, не пострадали, и первым делом лезешь после штурма к ним, чтобы понять их состояние и оказать помощь, не задумываясь над тем, там лояльные, или ненавидящие тебя – ты хоть и в войне, но со Христом, и твоя война другая.