Журналисты The New York Times провели расследование и по сути…

Журналисты The New York Times провели расследование и по сути «вышли на самих себя», похоже, сами того не заметив.

История касается детей из Херсонского детского дома. Очевидно, и журналисты тоже об этом пишут, дети не просто так туда попали: «родители этих детей были живы, в отдельных случаях их родительские права были ограничены; часть из них были изъяты из неблагополучных семей или оставлены родителями».

Малыши, сколько это было возможно, оставались в Херсоне, менялся только персонал. Потом, осенью 2022, по понятным причинам, детей из Херсона вывезли и устроили в Крыму. Как раз это действие и расценивается журналистами как противоправное. Более того, после начала СВО наша уполномоченная по правам ребёнка Мария Львова-Белова, просила президента о содействие, в том числе, в части устройства в новые семьи детей и детских учреждений. И Президент пообещал устранить все «бюрократические проволочки», что и было сделано: дети получили российское гражданство и возможность усыновления, причем несколько уже устроены в русские семьи.

А дальше журналисты NYT фокусируются на истории брата и сестры Володиных, которые находились под опекой украинского (а потом российского) государства, так как их родители были признаны неспособными заботиться о них и ожидалось решение украинского суда о лишении родительских прав. Причем дети непростые: у Николая аутизм, у его сестры Анастасии — ДЦП.

Так вот по меньшей мере семеро детей из Херсонского дома ребёнка вернулись в Украину, как пишут — при посредничестве Катара. Как и почему это стало возможным — не уточняется. Среди них были Анастасия и Николай Володины, их мать в феврале этого года ездила за ними в Москву.

«Позже Анастасия умерла в украинской больнице, всего через несколько недель после того, как ей исполнилось шесть лет. Врач назвал причиной её смерти эпилептический приступ. Николай находится под опекой украинского государства пока его родители ждут решения суда относительно своих родительских прав» — такой итог подводят журналисты-расследователи.

То есть Россия устраивала детей в новые семьи, а Украина допускает их гибель. И продолжает требовать вернуть детей, которые на Украине никому не нужны.