– Ни вот аптечки у ребят нету, – перечисляет мне Сергей…

– Ни вот аптечки у ребят нету, – перечисляет мне Сергей Леонидович, директор приграничной школы, – ни ковриков, ни белья сменного. Они вообще голые приехали! А ребята – зеленые, как барабульки.

– А разве барабулька зеленая? – спрашиваю я.

– Это присказка у меня такая, – отвечает он.

Сергей Леонидович только что отвез «зеленым сопливым пацанам» котлетки и жареную рыбку. Пацаны, увидев его, схватились за ложки. А у Сергея Леонидовича – еще борщ, оладики. Пацаны набросились на еду. Им через четыре дня на фронт. А Сергей Леонидович, директор школы, смотрел на них и думал – «Эх, пацанчики, шебуршные вы мои, непонятные, хорошие».

Сергей Леонидович преподавал историю и ОБЖ. У него самого шестеро детей – пять сыновей и маленькая дочка. Четверо сыновей учатся в школе, один мобилизовался. «Чавкайте, чавкайте, – думал он, глядя на то, как молодые солдаты глотают борщ, – тетки еще наварят, а я вам привезу». Сергей Леонидович и сам воевал. Когда мобилизовали его бывших учеников и отправили их в разведвзвод, он сам, по доброй воле ушел в замполиты, хотя в этом году ему – 57. А то, значит, 20-летние идут воевать, а он останется, который с детства им малявкам твердил – «Это – наша земля, у нас другой нет, это – наш мир, наши корни, наши могилы. Никому не позволим их топтать». Это были не пустые слова, и Сергей Леонидович – не пустослов. И он это сам себе это показал, когда пошел в тот же разведвзвод замполитом. Какой бы он был учитель, какой отец, если б не пошел? Там в одном окопе, когда было страшно, ученики на него смотрели, а он подавлял свой страх – пацанчики же смотрят, и страху просто места в нем не хватало.

Когда ученики ушли в первый рейд, Сергей Леонидович не заходил в блиндаж, стоял у входа, ждал. «Ну Боже мой, – думал он, – им всего-то двадцать лет, а уже пошли отбивать проход ДРГ». Когда они вернулись, Сергей Леонидович там, в ночи глянул в их лица, а на лицах радость мешалась с удивлением и испугом. «Сергей Леонидыч, Сергей Леонидыч, – наперебой говорили они, – мы их сделали! Мы их сделали!». «Сделали, ребятки, сделали», – ответил он.

А Сашка Мальков, ученик его пропал потом, а после двое пацанов Сергея Леонидовича. А потом им еще закинули группу молодых москвичей – тринадцать человек. «С Москвы, тьфу! – подумал Сергей Леонидович. – Сейчас деру дадут». Но никто деру не дал, все ходили в рейды, и Сергей Леонидович тогда подумал – «Да эти москвичи еще нашим фору дадут». Потом москвичей перекинули на Донбасс, и там эти пацаны, тоже ставшие пацанами Сергея Леонидовича, остались уже навсегда. «Какие пацаны были… – говорит он мне. – Даже не дернулись. Золотые пацаны! Эх…».

Наконец, через полгода в окопах Сергея Леонидовича контузило и он был списан обратно – в директоры приграничной школы. Теперь он возит зеленым, как барабулька, пацанам котлеты, рыбу, оладики, борщ. Ведь только он сюда вернулся, как привезли первую роту в место расположения – чисто поле. Было выкопано три капонира танковых, над полем летали дроны, работали снайперы. И две недели сопливые пацанчики жили в без огня, под дронами, на холоде – минус 18. Рыли норы, в них прятались. Сюда им Сергей Леонидович обеды возил. Страшно было к этому месту подъезжать, а они жили там и никто не дернулся, не заныл. Выдержали пацаны. «А хорошая у нас молодежь, – говорит Сергей Леонидович. – Толковых воспитали. С духом». Это не вот эти вам – шаромыжники, побежавшие из страны, продавшие предков и смешавшие их с дерьмом. Дух не обретается, он у русских в генах живет. Но его убивают легкие большие деньги и большие возможности.

Эти «зеленые» отбудут сами знаете куда вот-вот. Нет аптечек, нет белья. Я сразу передала 300 тысяч из тех денег, что мы собрали – им на сборы. Карта Насти заблокирована, но мы решим этот вопрос.