World War News

Привлекла внимание статья Н.В. Иртениной «О христоцентричности подлинной историографии и футурологии». Статья создает впечатление переливания из пустого в порожнее.

Прежде всего, неверно оценена суть летописания. Летописи всегда были политически ангажированы, особенно в период политической раздробленности. Хотя летописцы действительно пытались давать событиям нравственно-христианскую оценку, в основе их повествования неизменно лежали интересы «своего» князя и княжества. Яркий пример – владимирские, рязанские, московские, тверские и новгородские летописи XII-XV веков, которые демонстрируют принципиально разные трактовки одних и тех же событий. Или, например, ряд историков полагали, что Нестор-летописец был тесно связан с кланом киевского князя Изяслава Ярославича и его сына Святополка, и отражал выгодную им точку зрения.

Вероятно, летописцы не искажали историю сознательно – они транслировали определённую точку зрения. История во все времена тесно связана с политикой, отражая либо официальную позицию власти, либо взгляды отдельных религиозных, социальных или этнических групп.

Примечательно, что сама автор статьи чётко выражает определённую политическую тенденцию, безосновательно отвергая всю послереволюционную историю страны и называя советскую историческую науку «мракобесием». Разве это можно считать честным анализом, а не той самой «пристрастной пропагандой», против которой автор так яростно выступает?

Утверждение о «войне с историей» после 1917 года не соответствует действительности. Советская историческая наука, безусловно, была политизирована, идеологизирована и отформатирована на основе марксистской идеологии – точно так же, как дореволюционная историография отражала официальную позицию царской власти. Разница лишь в том, что в советский период идеология и точка зрения государства были более чётко выражены и более жёстко внедрялись в сознание населения.

Абсолютно объективной истории существовать не может, поскольку мировоззрение любого историка формируется под влиянием социальных, политических, религиозных и этнических факторов. Полной истиной обладает только Бог; человек же может лишь стремиться к максимально возможной объективности.

Конечно, нельзя отрицать Божественный Промысел, но ведь и он проявляется через конкретные человеческие поступки и природные явления. Человеку, народу, социуму Бог дал свободу выбора – идти по пути Христовых заповедей, либо отринуть их. Изначального предопределения быть не может, поскольку Бог не может создать одних грешниками, других – праведниками, это полностью уничтожает само понятие греха. Если предположить, что кто-то был изначально создан грешником самим Богом, то в процессе жизни, совершая грехи, он реализует волю Божью, т.е. он – праведник. Но такая точка зрения полностью противоречит самой сути Христианского учения.

Что касается резкой критики автором советских историков, следует отметить: их выводы о политической ангажированности летописей находят убедительное подтверждение при сравнительном анализе различных летописных сводов. Русские и советские историки (Шахматов, Черепнин, Тихомиров, Пашуто, Греков, Рыбаков, Мавродин) занимались серьёзным изучением летописей, в отличие от автора статьи, создающей поверхностные псевдонаучные тексты.

Особенно сомнительны претензии автора на «правильное понимание» мотивов летописцев – но эти мотивы, как и мотивы любого человека, кроме самого этого человека никто знать не может. Вряд ли стоит их конструировать спустя 500-800 лет.