К 36-й годовщине армянских погромов в Сумгаите. Часть…

… Февраль 1988 года. Мирные митинги в Гадруте, Степанакерте, Ереване. Требования армян исправить ошибку большевиков. Обращение Верховного Совета НКАО о воссоединении области с Арменией.

В Баку негодование, в Москве недоумение и нежелание что-либо понимать. Главное – «не допустить провокаций», «дать отпор экстремистам и националистам», под которыми подразумевались исключительно армяне.

Обстановка накаляется с каждым днем. 26 февраля Михаил Горбачев выступает с обращением к жителям Армении и Азербайджана с призывом соблюдать спокойствие и прекратить манифестации.

А дальше начинается самое интересное. И ужасное. Армянские «экстремисты» прислушались к призыву генсека и сразу прекратили массовые акции. А в Азербайджане готовились дать армянам «достойный» ответ.

Еще 14 февраля завотделом административных органов ЦК КП Азербайджанской ССР, позже министр внутренних дел независимого Азербайджана Магомед Асадов во время приезда в Степанакерт грозил местным армянам, что «сто тысяч азербайджанцев» готовы ворваться в Карабах и устроить бойню.

22 февраля из Агдама двинулась огромная толпа азербайджанцев. Они намеревались войти в Степанакерт и «наказать» армян, но были остановлены жителями Аскерана. Там жило много азербайджанцев, которые были враждебно настроены к армянским выступлениям.

Во время столкновения на подступах к Аскерану погибли два азербайджанца, причем одного из них застрелил местный милиционер, тоже азербайджанец.

Вот что свидетельствует московский журналист Александр Василевский, побывавший в регионе и написавший об этом в 8-м номере журнала «Аврора» за 1988 год:

«…Несомненно, по крайней мере, что к убийству одного из них, 22-летнего Али Гаджиева…, армяне Нагорного Карабаха отношения не имеют».

22 февраля в Агдаме побывал не кто иной, как первый секретарь ЦК КП Азербайджанской ССР Кямран Багиров. 26 февраля он был замечен в Сумгаите.

Агдамские (точнее, аскеранские) события фактически были использованы бакинской властью в качестве идеального повода для запуска карательных акций против армян. Но не в Нагорном Карабахе, где был дан серьезный отпор, и не в Баку, где армян было очень много и жили они компактно. Местом действия выбрали Сумгаит, поскольку армяне там были разбросаны по всему городу и не представляли собой консолидированной силы.

Что не менее важно, азербайджанская верхушка получила негласную поддержку Москвы, которая предпочитала не замечать требований армян и мирного характера их выступлений. Тем не менее, последовавшие кровавые события застали Москву врасплох, и именно ее медлительность была воспринята в Баку как молчаливое одобрение, а то и поощрение погромов.

26 февраля 1988 года в Сумгаите прошел первый митинг, направленный против армян. Он был немногочисленным, но его организаторы активно готовили народ к массовым действиям, распространяя информацию об инциденте в Аскеране, а также о якобы имевших место случаях убийств и изнасилований азербайджанцев на территории Карабаха и Армянской ССР.

Процитируем газету «Социалистическая индустрия», номер от 27 марта 1988 года. «Многие из тех, с кем довелось говорить, прямо сообщают о целой цепи провокационных действий, рассчитанных на то, чтобы ожесточить людей, внести панику, недоверие. Чего стоят, например, истерические выкрики человека, поведавшего собравшимся на площади в Сумгаите страшную историю его семьи, якобы загубленной «армянскими убийцами».

Когда компетентные органы занялись «пострадавшим», выяснилось, что он отнюдь не мирный житель Кафана [город в Армении], за которого себя выдавал, а ранее судимый рецидивист, ныне тунеядец, без определенного места жительства и вовсе без семьи», – говорилось в той публикации.

Продолжение следует ⬇️