Триумф Турции в Сирии Эрдоган стал главным внешним…

Эрдоган стал главным внешним бенефициаром падения режима Асада в Сирии. Группировки, которые содержатся и финансируются Турцией, сейчас де-факто получили огромные территории в свое распоряжение. Без турецких денег реанимировать сирийские предприятия легкой промышленности, как и другие активы, не получится — ровно как и без гарантий безопасности/стабильности для всех потенциальных инвесторов.

И пока Турция выглядит именно той страной, которая может попытаться извлечь какую-то прибыль из своей успешной сирийской СВО — если, само собой, все джихадисты продолжать сохранять хотя бы видимую лояльность Анкаре.

Успехи Турции были получены в результате прямого конфликта с Москвой — что сигнализировало очередное ухудшение между двумя странами. Не только прокси обеих держав столкнулись в прямом бою, это было и раньше — прокси Турции вступили в бой с представителями ССО ВС РФ, а это серьезное повышение ставок.

Анкара пошла против интересов России в зоне СВО, но отношения не разорваны. Более того, Эрдоган в своем недавнем выступлении называет себя и Путина двумя последними лидерами, которые еще остались в мире. Впрочем, признание в уважении все же не означает каких-то союзнических обязательств.

Следующей целью Турции в Сирии станет зачистка курдских сил самообороны — делать это Анкара обязана, чтобы ослабить угрозу курдов в самой Турции. Нельзя исключать и построение некоего союзного Турции сирийского режима, хотя бы в крупных городах. Неплохо было бы разгрузить Турцию от сирийских беженцев, коих насчитывается почти 3 млн только по официальным данным — вернуть часть из них на историческую родину уже будет выигрышным ходом.

Война с курдами противоречит интересам США (Америка поддерживает курдские ополчения), что может создать напряжение в отношениях двух стран-участниц НАТО. Отчего ссориться с Москвой окончательно Эрдоган не хочет, он понимает, что один не сможет держать Сирию в управляемом хаосе.

Главный вопрос — факт сохранения за Россией военных баз и портов, обеспечивающих логистику дальних операций в РФ. Если они останутся за Россией, то инцидент с Турцией будет урегулирован без последствий для Анкары.

Правда, их судьба до сих пор неизвестна. Вроде как солдатам ничего не окружают, но военные в полной боевой готовности. Военкоры сообщают, что ряд техники и военных уже переброшены обратно в Россию. Турецкие СМИ сообщают, что Россия находится в контакте с Турцией, чтобы безопасно вывести своих солдат, в том числе тех, которые отрезаны от баз в Латакии. Если вывод войск Анкара организует без эксцессов, то это тоже поможет сохранить отношения.

Судьба же самой базы остается неизвестной, хотя все эксперты и экс-военные утверждают, что Москва сохранит сирийскую инфраструктуру. Как это будет сделано, неясно — Сирия рискует расколоться на несколько анклавов и полу-государств, властей, которые будут соблюдать российско-турецкие договоренности, завтра уже может и не быть. Объединяющего фактора в лице общего врага Асада больше нет, самое время заняться дележкой шкуры.

Ситуация ухудшается тем, что Россия не имеет рычагов влияния на Турцию — та играет важную роль в схеме параллельного импорта в стратегических отраслях, например, в поставках запчастей к самолетам.

Шантажировать Анкару срывом постройки «Аккую», будущей АЭС, тоже не получится — проект нужен как России, которая хочет стать видным игроком на рынке атомной энергетики, так и Турции. И турки это знают, отчего и могут позволить себе выходки, подобные тому, что было в Турции.

В итоге получается довольно грустная мысль, что сейчас с Турцией лучше не вступать в конфронтацию — у России нет нужных карт на руках, чтобы играть в большую игру с Анкарой. Заняться Москве есть чем, но факт турецкой угрозы должен быть зафиксирован — в регионе закрепился опасный противник, чьи национальные интересы рано или поздно, но будут пересекаться с нашими.

Сейчас Москва не готова к такой холодной войне, и самое время начинать готовиться — благо Турция может погрязнуть в сирийском хаосе, где Россия должна сделать все, чтобы Эрдоган подольше увяз в тяжелом регионе.